Праздники в Чесменском дворце

Эриксен, портрет Екатерины Второй (1762-64)

Чесменский дворец был построен в Ю. Фельтеном для Екатерины Великой в 1777 г по левой стороне Большой Московской дороги на 9 версте от Почтампта и на 3 версте от Московских ворот и именовался первоначально мызой, а затем дворцом Кикерико (от финского “Лягучачее болото”). Название “увеселительный замок” появляется впервые только в 10 годовщину Чесменского сражения, т.е. через несколько лет существования дворца[1].

В июне 1780 года в камер-фурьерских журналах мы находим одно из первых упоминаний о празднике в Кикериксенском дворце и переименовании его в Чесменский.[2] «Ея Императорское Величесво, сего числа, во время ВЫСОЧАЙШАГО Своего присутствия в Кекириках, соизволила оный при освящении церкви наименовать Чесмою, гдe на тот случай построены были гостинный двор и прочия для мелких товаров лавки, которыя во время пребывания ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА для собравшагося разнаго звания народа открыты были с разным товаром.”

Георги пишет, что Увеселительный замок Чесма при Екатерине стоял на заросшем травой лугу, а возле церкви находились 12 деревянных лавок в один ряд и перед ними аркада. Каждый год, в годовщину Чесменской победы Екатерина совершала парадный выезд в свой замок и проводила здесь целый день, устраивая торжество не только для своих офицеров и придворных, но и для простого народа, так что Чесменские гуляния походили скорее на многолюдные ярмарки. Сама государыня была первою покупательницею товаров, привозимых сюда из города, приобретая на тысячи рублей всякого рода вещей и тканей и тут же раздавая их своим придворным[3].

Обычно, Императрица приезжала во дворец утром, слушала Божественную Литургию, обедала, прогуливалась и отправлялась в Петербург или Царское Село.

Камер-фурьер следующим образом описывает пребывание Государыни во дворце в день освящения Иоанно-Предтечинской церкви: “Пред полуднем в 11-м часу, ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО с Их Императорскими Высочествами соизволила из летнего Дворца, при штате дежурных Фрейлин и Кавалеров, шествовать в линеи в Кикeрикитской Дворец, куда прибыв в начале 12-го часа встречена в подъезде при выходе из экипажа Его Сиятельством Графом Фалькенштейном, також знатным Генералитетом и придворными кавалерами, которые пред тем в тот Дворец имели собрание и по прибытии ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА и Их Императорских Высочеств благоволили шествовать с Его Сиятельством Графом Фалькенштейном в предследовании придворных кавалеров, и в провожании знатных обоего пола персон при колокольном звоне во новь построенную церковь во имя Святаго Иоанна Крестителя; а при входе в оную встретил у дверей с Животворящим крестом, в церковном облачении, Преосвященный Гавриил Архиепископ Новгородский и Санкт-Петербургский с прочим знатным духовенством, причем ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВО и Их Высочества, приложась к кресту и пожаловав духовенство к руке потом прибыть изволила в церковь.

По ВЫСОЧАЙШЕМ прибытии началось освящение церкви, а при совершении онаго производилась с земляного вала пушечная пальба.

По освящении церкви совершалась Божественная литургия, которую совершал вышеупомянутый Преосвященный Гавриил, Архиепископ с прочим знатным духовенством, а потом отправлялся соборный же торжественный благодарный молебен, после всей Божией службы, в церкви, Синода члены и прочее духовенство приносили ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ и Их Императорским Высочествам поздравления и жалованы к рукe и в то время производилась с землянаго же вала пушечная пальба.

По возвращении из церкви шествовать изволили ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО и Их Императорские Высочества с Его Сиятельством Графом Фальконштейном прежним же порядком во Дворец, а прибыв в оный благоволили в портретной прусской комнате продолжать разговор, а по постановлении в среднем круглом зале на обеденный стол кушанья, изволили оное иметь. ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО и Их Императорския Высочества с Его Сиятельством Графом Фалькенштейном, також с Преосвященным Гавриилом Архиепископом и с прочими знатными и придворными обоего пола особами, по билетам, на 56-ти кувертах с прдолжением во время стола духовой музыки.

При чем стол сервирован фаянсовым сервизом имеющимся в том Дворцe и под приборами тарелки были того же сервиза. Во время того стола заседали слeдующим порядком:

За первым столом ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО с правой стороны: Его Cиятельство Граф Фалькенштейн, Камер-Фрейлина, Александра Васильевна Энгельгарт, Князь Александр Михайлович Голицын, Александр Дмитриевич Ланской, Граф Иван Григорьевич Чернышев, Князь Григорий Александрович Потемкин. С лeвой стороны: Преосвященный Гавриил, Граф Петр Александрович Румянцев-Задунайской, Лев Александрович Нарышкин, Граф Браун, Граф Кобенцель. Цесарские Министры: Форшнейдер господин Камер-Юнкер Андриан Иванович Дивов, за вторым столом: Его Императорское Высочество, Ея Императорское Высочество, Николай Иванович Салтыков, Фрейлина Нелидова, Александр Александрович Нарышкин, Федор Иванович Вадковский, Николай Иванович Чичерин, Адам Васильевич Олсуфьев, Василий Евдокимович Ададуров, Алексей Наумович Сенявин, Михаил Алексeевич Деденев, Князь Александр Борисович Куракин, Форшнейдер господин Камер-Юнкер Князь Алексей Борисович Куракин.

За З, 4, 5 и 6 (столом) Придворные обоего пола и прочие знатныя особы на 32-х кувертах. При том же столе хрустальная посуда употреблена была резная Эрмитажная; стулья для ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА и Их Высочеств также и Его Сиятельства Графа Фалькенштейна поставлены были ординарные, как и для прочих персон… ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО изволила быть в морском длинном мундире.

После стола, по полудни в 3 часа ЕЯ ИМПКРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО и Их Императорския Высочества изволили возимeть отсутствие в город и благоволили отбыть…»

Придворные праздники при Екатерине совпадали с церковными, отмечались так же дни восшествия на престол, тезоименитства Великих князей, военные победы. Празднество начиналось рано утром с Божественной литургии и продолжалось до 2 часов ночи. После Богослужения бывала пушечная пальба, торжественный стол, к которому приглашались нередко иностранные гости, за столом играла музыка. Торжества включали в себя, если проходили за городом, — гуляния, катания на лодках, на качелях. Вечером устраивали фейерверки и иллюминацию: свечи в окошках и на порогах домов.

Съезды проходили в церковные праздники, придворные и воскресные дни. В Зимнем дворце устраивались маскарады на 4000 персон, которые начинались в 18.00. В начале седьмого выходила к гостям Императрица и задерживалась с ними до девяти часов, Великие же князья могли задержаться и на более длительный срок. При таких торжествах подавались напитки и закуски.

Во времена Екатерины II к праздничному столу вначале подавали студень и икру. Существовало 4 подачи блюд. На первое было холодное, на второе бывало горячее или похлебки, на третье — взвары и жарение, на четвертое пирожные. Всего в зимнее время к столу могло быть подано до 80 разного рода блюд, из них примерно 10 супов и похлебок, около 12 видов салатов, 8 соусов.[4] Пили вина, известно, что Бордо во времена Екатерины стоило 30 коп. бутылка.

Любопытно меню Екатерины Великой — она любила котлеты из дичины с картофелем, которые обычно подавались у Потемкина, разварную телятину с огурцами и соус из вяленых оленьих языков. Пыляев к книге «Забытое прошлое Санкт-Петербурга» пишет, что Екатерина II вина до старости за столом не пила, а предпочитала простую воду, а по утру столь крепкий кофе, что после нее переваривали лакеи, а затем истопники.

Екатерина часто посещала Чесменский дворец, но никогда в нем не жила.[5] На Сырной неделе возле дворца устраивались горки (кубический подмосток из бревен в 6 сажень вышины, с лестницей и волнистым ледяным скатом), по которым некоторые ловкачи спускались не только на санках, а и на ногах или на коньках. В Светлую неделю на лугу ставились качели, шалаши для комедиантов и танцовщиков на веревке. Ежегодно 24 июня в Иванов день устраивались ярмарки, летом и зимой по праздникам бывали фейерверки.

В Гвардейские и Кавалерские дни Екатерина Вторая имела обычай одеваться в мундиры полков или в орденские одежды.

Как отмечает Георги, народные праздники редко обходились без комических представлений, продолжительность которых была не более 30 минут, а количество представлений в день могло доходить до 30. Показывали одновременно — трагедии, комедии, басни, сказки. Вход на такое представление стоил 5 копеек. Во время праздников играли в горелки, водили хороводы, катались на качелях и каруселях. Из музыкальных инструментов использовали балалайки, гудок, гусли, волынку. Можно предположить, что перед Чесменским дворцом разворачивались такие же театральные действия.

Екатерина Великая любила Чесму, окруженную тогда (ныне исчезнувшими) прудами. Здесь каталась она на лодках при громе музыки в сопровождении блистательной многочисленной свиты. С кончиной основательницы Чесменский дворец опустел и до 1830 года он не знал постоянных обитателей, в нем более не устраивались торжественные приемы.

С появлением в 1930 году в Чесменском дворце новых жителей — стариков-инвалидов, — были возобновлены и традиции служить Божественную Литургию, и устраивать большие обеды для приглашенных гостей. Так, по случаю освящения новой зимней церкви во имя Рождества Христова, устроенной на втором этаже дворца на месте бывшего орденского круглого зала Георгиевских кавалеров, из Петербурга приехал ряд высокопоставленных особ. (Чесменскую богадельню курировал Александровский Комитет о раненых, а попечителями были Великие Князья). В этот день на клиросе пели не только призреваемые старики, но и известные городские певчие.

Следующее описание одного из праздников дает в своей статье “Чесменская военная богадельня” Волжин: “При входе в церковь, умилительное мне представилось зрелище: церковь наполнена престарелыми воинами, которые молятся с таким усердием, с такою чистою любовью Господу Богу. Впереди стоял Директор Богадельни: в звании помощников Смотрителя и Начальников Отделений. Нижние чины и Офицеры, призренные здесь все в сюртуках с красными воротниками: те же, которые служили в Гвардии, имеют воротники по цвету тех мундиров, с которыми вышли в отставку. У нижних чинов погоны, у офицеров эполеты с изображением букв: Ч. В. Б. Это мундир, присвоенный заведению. Тотчас после обедни старички пошли в свои камеры, через залу, где портреты во весь рост Петра, Екатерины, Павла и Александра останавливают взоры маститых воинов, и пробуждают в душах их и сладостные и горестные воспоминания. Из камер они, в стройном порядке, отправились в свои светлые, просторные столовые залы. Здесь две столовые для нижних чинов и в каждой помещается до 150 человек. Перед входом в них устроена особенная машина, употребляемая ныне во многих заведениях, для того, чтоб прямо из кухни поднимать блюда с кушаньем. Чистота и опрятность необыкновенные. Длинные столы накрыты белыми скатертями: у каждого инвалида оловянный прибор, оловянная тарелка и салфетка. Я нашел сытный скоромный обед, состоявший за столом нижних чинов из трех, а за офицерским, совершенно отдельным, из четырех блюд. Старички-солдатушки имели превкусные щи, очень питательные, потому что в них говядина положена щедрою рукою: красный соус также с говядиною, горячие, жирные пироги с рисом и яйцами, а для питья православный квас с мятой, густой, прохладительный и здоровый.” После обеда в роще за дворцом звучала музыка, приезжали Жуковские песенники, все население богадельни выходило в рощу, старики пели, гуляли, веселились, на радостях многие пускались в пляс.


[1] Тартаковская Е.А. Чесменский дворец//временник отдела изобразительных искусств – Л,1923 – с

[2] Камер-фурьерский журнал за апрель 1780 г. – с.469-473

[3] Всемирная иллюстрация 3145 – 1781 г. с.231

[4] Некоторые названия блюд екатерининской эпохи: «поркус троянус» – вареная свинина, «селянка» – солянка, ордевр – закуски, маринады; пуре –пюре, гарнир назывался – «прибором», котлеты – «гателетами», апельсины – «померанцами», интересно, что соевым соусом приправлялись почти все блюда.

[5] Георги И. Описание Российского столичного города Санкт-Перербурга и достопамятностей в окрестностях оного – СПб, 1794 – с.685